Мелисса на минуту задумалась, потом осторожно заявила:
— Э… Я не специалист в математике, но правильно ли я понимаю, что двести метров — это многовато? Это какой же пинок на старте надо получить?
— Вот именно, — мрачно кивнул Ксенобайт. — Кажется, дело пахнет каким-то багом. Так что если вы проведете «журналистское расследование» — я вам только спасибо скажу.
Мелисса сдержанно кивнула и, прихватив Внучку, отправилась обдумывать подробности будущего расследования. За ними увязался Кеша. Ксенобайт снова уткнулся в монитор с мельтешащими на нем столбиками цифр. Настроение было каким-то кислым.
Программиста раздражала подлая, как он считал, манера игроков выдумывать абсолютно умопомрачительные сочетания факторов в надежде поставить движок в тупик и получить хоть чуточку халявы. Или радостно завопить: мол, ага, админы — сапожники, такие глупые, не заметили, что, если обмотаться куском брезента, взять в руки по алюминиевой трубке со свалки, обмотать все это кусками веревки, а потом, разбежавшись, прыгнуть со скалы…
— Эй, Ксен! Не занят?
Программист вздрогнул, удивленно заморгал и обернулся. Он и не заметил, как в его закуток, отгороженный от остального офиса двумя шкафами и серверной стойкой, сунулся Банзай.
— А… Нет, не очень, так, думаю о всякой ерунде…
— А чего в серверную забрался?
— Да так, некоторые курьезы изучаю. Ладно, ты что-то хотел спросить?
— Ну да, хотя это скорее личное, — замялся Банзай. — Не хотел тебя беспокоить, но… Слушай… Ты не удалил тот свой, самый первый аккаунт?
— Тот, которым мы еще в Шелтервилле по крышам бегали? — рассеянно пожал плечами программист — Не, не удалил… Да я же его совсем недавно выводил, помнишь, под Новый год?
— Ну да, ну да… Слушай, дай своего инженера погонять, а?
Ксенобайт задумчиво уставился на Банзая, а потом с тихим щелчком у него случилось прозрение:
— Так это ты, старая гнида, пытался мой аккаунт взломать? — тихо и страшно проговорил программист, взвешивая в руке, точно булыжник, старый жесткий диск.
18 февраля, 11:34 реального времени
— Да говорю же тебе: просто не хотел беспокоить… Ты ведь им все равно не пользуешься, так? А мне бы…
— Ты мне зубы не заговаривай, — хмуро буркнул Ксенобайт.
Поначалу программист изрядно разозлился. Любой персонаж, даже совсем ненужный, был для него чем-то достаточно личным, как расческа или зубная щетка. Ладно бы кто другой, но Банзай должен был бы это понимать.
От немедленной расправы Банзая спасло лишь любопытство Ксенобайта: зачем старому аналитику потребовался его персонаж? Банзай начал юлить, бормоча что-то о проверке некоторых теорий относительно возможностей движка игры. Программист, чувствуя, что аналитик сконфужен неожиданным разоблачением, надавил, и Банзай сдался. Угрюмо цыкнув зубом, он махнул рукой в сторону машин: мол, полезли, все покажу.
Банзай настоял, чтобы Ксенобайт зашел в игру своим старым персонажем, что, впрочем, тут же вызвало некоторые неудобства. Ни высокого уровня, ни игровых ценностей, ни, что особо важно, транспорта у него не было. К его удивлению, Банзай подогнал к Шелтервилльской станции телепортации древний, покрытый ржавчиной и заплатками мотоцикл с коляской.
После прыжка им пришлось еще долго ехать, удаляясь от обитаемых мест. Ксенобайт угрюмо сидел в коляске, точно Наполеон на своем барабане, являя собой памятник поставленному на предохранитель возмездию.
Локация, куда в конечном счете Банзай привез программиста, была во многих отношениях весьма примечательна. Это была титаническая свалка военной техники. Разрезанные и спрессованные корпуса самолетов, машин, танков и даже кое-где кораблей покрывали локацию слоем, достигавшим двадцати — двадцати пяти метров. В этом месиве были свои равнины, холмы и долины, был абсолютно уникальный город, от которого остались только крыши: если же удавалось проникнуть внутрь, то, опускаясь этаж за этажом, можно было попасть в таинственный мир недр помойки.
Кроме всего прочего, локация была уникальна алгоритмом обновления. В отличие от прочих мест, где только что добытый ресурс можно было обнаружить чуть ли не на том же самом месте спустя минут десять — двадцать, грандиозная свалка, пафосно названная Кладбищем Машин и Механизмов, оставалась неизменной в течение месяца. Здесь можно было разведывать месторождения особо ценного хлама, бережно разрабатывать их, оборонять от врагов…
Чтобы ресурсы не истощались, раз в месяц в инженерной зоне админы генерировали несметную рать техники, почти все виды, присутствующие в игре. Потом вся эта армада взрывалась, корежилась и утрамбовывалась специальными бульдозерами. Получившееся крошево засыпалось в специальную форму, после чего полученная локация выбрасывалась в игру. Ландшафт, кроме некоторых ключевых точек, менялся до неузнаваемости, являя новые ресурсы взамен истощившихся месторождений.
Бригада тестеров несколько раз участвовала в обновлении КММ. Процесс был, что ни говори, веселый. Однако, к несказанной обиде разработчиков, все эти ухищрения остались невостребованными: игроки редко посещали Кладбище, несмотря на все его сокровища. И сейчас Ксенобайт, кажется, понимал — почему. Просто потому, что добираться до него было очень долго.
Банзай обустроил резиденцию на монолите старого авианосца, чья палуба торчала небольшим плоскогорьем, на метр или два возвышаясь над остальным хламом. На том месте, где у него когда-то была надстройка, сейчас был целый замок, собранный из пристроенных друг к другу дощатых сарайчиков. Въехав по пандусу на палубу, Банзай подогнал мотоцикл к надстройке и заглушил двигатель.